Он родился и практически всю свою жизнь прожил на Кавказе. Однако был в жизни молодого Горлова 4-летний (1975-79 гг.) период учебы в Чебоксарском худучилище. «Я как раз после армии думал, куда поступать, и почему-то выбрал Пензу, — поведал накануне открытия экспозиции «СЧ» Михаил. — Однако армейский друг Юрий Глушаченков (сейчас он — директор Новочебоксарского музея) уговорил ехать к нему в Чувашию.

Приемные экзамены сдал на «пятерки». Пока знакомился с обстановкой, на глаза попался номер некогда популярного здесь юмористического журнала «Капкан». Ну, думаю, попутно сделаю для журнала четыре рисунка — и отослал их по почте. А осенью, уже после начала учебы, все это опубликовали в «Капкане» и мне начислили 39 рублей — громадный по тем временам гонорар. И я начал сотрудничать с «Капканом», правда, огромных денег больше уже не получал. А на вопрос: «Почему?» — главный редактор ответил: «Мы же тебя специально к себе завлекали».

Получив образование в Чебоксарах (кстати, в одном потоке с такими нашими «звездами», как Петр Петров, Виктор Бритвин, Валентин Федоров, Сергей Кадикин, Александр Федосеев, Владимир Ларев), Горлов перебрался в Нальчик. Там-то он быстро развернулся во всю мощь, занимаясь древними фресками, современной живописью, авангардными белыми рельефами, каллиграфией, книжной графикой и книгоиздательской деятельностью вообще.

— В 2004 году издательство, где работаю, для продвижения на западный рынок приняло решение выпустить книгу одного из всемирно известных авторов, — сообщил Михаил Горлов. — Я предложил напечатать стихи Геннадия Айги со своими иллюстрациями. А о поэте я знал по рассказам чебоксарских друзей. Но, пока шли переговоры с Геннадием Николаевичем, у нас сменился директор, который начал все ломать и переделывать по-своему. Избавились от «реформатора» года через полтора — через суд. Правда, Айги к тому времени уже умер. Тем не менее все формальности с родственниками поэта удалось утрясти и долгожданная книга должна выйти в свет где-то к сентябрю. Ее иллюстративная часть и составила основу сегодняшней выставки, которую я назвал «Апология белого».