Разве думал Терентий Парамонович, что в свои 85 лет увлечется резьбой по дереву и придет к нему слава? Сейчас ему 88 лет. За эти три года он успел десятки раз экспонировать свои работы на выставках районного и республиканского уровня, завоевать кучу призов, грамот и дипломов. Только за этот год прошли три его выставки в районном краеведческом музее. Поражает неуемная активность и энергичность человека преклонных лет.

– Увлекся я этим потому, что хочется скрасить свою старость. В свободное время, особенно зимой, не знаешь, чем себя занять. Вот и нашел себе хобби – вырезаю из дерева человеческие фигуры, одеваю их (а наряд шью сам же), придумываю композиции, в которых отражается история чувашского народа позапрошлого века. Теперь смотрю на эти фигуры и удивляюсь: они кажутся живыми! Не хочется даже верить, что сотворил это именно я.

Действительно, от композиций Т. Дверенина веет живой реальностью. Самобытный мастер и художник настолько тонко овладел своеобразным искусством, что нельзя не восхищаться. Руки его и вправду золотые.

– Кем я только ни работал – и механиком, и слесарем, и электриком, и мастером. На пенсию вышел будучи прорабом. И теперь весь этот опыт мне очень пригодился, – рассказывает Терентий Парамонович.

Об этом человеке можно писать много. Да и в нашей газете очерки о нем публиковались не раз. Поэтому остановиться на биографии Т. Дверенина мы не намерены. Просто напомним, что Терентий Парамонович – участник Великой Отечественной. А погоны на плечи он надел уже в 1939 году, когда его призвали на службу на Дальний Восток. С 1942 года до самой Победы он участвовал в сражениях с немецкими фашистами.

– Но я из оружия вообще не стрелял, – повествует ветеран, – потому что был водителем танка. За войну не убил ни одного немца.

– Грех на душу, значит, не взял, – шутим мы над Терентием Парамоновичем, – потому и живете долго, да на лаврах славы на старости лет почиваете.

– Богу виднее, кому за что и чем оплатить.

В архиве Т. Дверенина около 15 композиций (или около 50 фигур). Он продолжает обогащать свой «кукольный фонд».

– А не было ли среди посетителей выставки и туристов, которые бывали у вас дома, тех, кто хотел бы купить ваши работы? – спрашиваем Терентия Парамоновича.

– Были такие. Но я ничего не продаю. Жалко расставаться со своими детищами. В этом году я схоронил свою супругу. Дом, конечно, опустел. Но когда вижу окружающие меня «живые» фигуры, я не чувствую себя одиноким.