Актерская профессия — сплошной «обман». Игра со зрителем в «веришь-не веришь». Каждый вечер со сцены надо убедить скептиков в зале, что эти выдуманные кем-то чувства и переживания – твои собственные. Что сочиненную когда-то историю ты проживаешь здесь и сейчас.

— Как-то я играла киплинговскую кошку, которая гуляет сама по себе. Меня поднимали в кольце на девятиметровую высоту, откуда надо было изящно спрыгнуть на подвесную площадку. И я зацепилась прозрачной юбкой-сеточкой за бутафорские цветы, приваренные к этому кольцу. Цветы держались намертво, моя сеточка тоже. Тогда я рву юбку из японской лески, которую порвать в принципе невозможно, — и играю дальше. Кровь на руках заметила только за кулисами, — рассказывает Лариса Родик, делая глоток кофе из большой синей кружки с надписью «Телец».

Уроженка Хабаровского края, городка с литературным названием Вяземский, она ушла с последнего курса режиссерского факультета, чтобы поступить во Владивостоке к Сергею Гиппиусу (племяннику известной писательницы). Вместе с дипломом «артист драматического театра и кино» в 1983 году получила предложение на роль Сонечки Мармеладовой в «Преступлении и наказании» Достоевского в драматическом театре Комсомольска-на-Амуре. Вместе с мужем, художником Александром Родиком, работали в Кинешме, Ивановском областном драмтеатре, Норильске, Хабаровске — и наконец по приглашению художественного руководителя Владимира Сергеева оказались в Чебоксарах, в русском драмтеатре.

— Мне довелось работать с учениками Петра Фоменко, Анатолия Васильева, и очень благодарна своему мужу, что мы много ездили, знакомились с разными актерскими школами. Помогает мое неоконченное режиссерское образование: не нужно много объяснять, вижу мизансцену изнутри. Иногда с развитием характера не совсем согласна. Например, своей Коринкиной в «Без вины виноватые» сделала другой финал, отличный от того, что у Островского. Я думаю, эта стер­воч­ка — та­лант­ливая актриса, но чересчур избалована вниманием. И последняя сцена так глубоко на нее воздействует, что она готова сама просить прощения у всех…

Кофе забыт, вчерашняя простуда тоже, глаза сияют — «с последнего ряда виден блеск глаз этой актрисы», писала критика.

— С одной стороны, сцена лечит, во время спектакля никогда ничего не болит, с другой — эта профессия изнашивает физически и психологически. В работе над образом днем и ночью. Если я играю леди, я по кухне хожу по-другому и стираю в необыкновенно изящной позе. Разговариваю то нервно, то рассеянно, невпопад, домашние уже привыкли. Хотя в жизни я очень ведомый, несамостоятельный человек, мои мужчины со мной нянчатся, опекают. Профессиональные кошмары снятся: дают третий звонок — а ты не помнишь ни строчки текста или не знаешь, в каком спектакле играешь.

Одна из любимых ролей — сва­ха Глафира Фирсовна из «Последней жертвы» Островского, с которой началась плеяда стервозных дамочек Ларисы Родик.

— О судьбе актрисы мы рассказываем в спектакле «О любви», где я играю Ольгу Книппер. Женщина, одержимая сценой, вся жизнь которой была подчинена театру. К сожалению, для меня театр тоже всегда стоял выше семьи. Сын вырос в гримерных и в пику всем нам, гуманитариям, стал менеджером-экономистом, окончил здесь филиал Санкт-Петербургского университета. В театр ходит только на премьеры.

Профессия актера заканчивается тогда, когда она становится для него рутинной работой. Родик преподает сценическую речь и актерское мастерство в институте культуры — и сама учится у своих студентов:

— Если в каждом тренинге требуешь от ребят сиюминутной правды, то не можешь потом играть по трафарету. Не люблю, когда актер рыдает на сцене настоящими слезами, упиваясь своим состоянием, а зал равнодушен. Большее воздействие — когда ты сдерживаешь рыдания, а у зрителя слезы. Важно, чтоб он прожил с твоим персонажем всю историю, от начала до конца. И удивился чему-то вместе с тобой… У японцев есть изящное выражение – «когда бабочки щекочут внутри». Вот когда такое состояние живет в тебе и на сцене — это главное. Это и есть момент творчества.

На днях Ларисе Родик присвоено звание заслуженной артистки Чувашской Республики. От души желаем актрисе новых ролей, преподавателю – талантливых студентов, женщине – порхающих бабочек внутри.