чтобы тебе не только не отказали, но и сочли за особую честь? Гости "Российской газеты"- генеральный директор Большого театра Анатолий ИКСАНОВ и народная артистка СССР, директор оперной труппы Маквала КАСРАШВИЛИ - поднимают "железный занавес" (который существует на самом деле в целях противопожарной безопасности) над этим и другими секретами главного театра страны. - Говорят, Большой готовит необычное закрытие 226-го театрального сезона. На свежем воздухе, далеко от Москвы.... А.И.: Да, это уже не тайна. 2-3 июля у стен Святогорского монастыря, где, как известно, находится могила Александра Сергеевича Пушкина, состоится спектакль "Борис Годунов", который будет показан в реальных декорациях. Для нашей постановки там будет даже достроена часть стен монастыря. Так мы решили отметить закрытие сезона на Псковщине, родине Мусоргского. - А кто будет зрителем "Бориса Годунова"? Георгий Василевич, директор пушкинского музея-заповедника, который на днях был гостем "Делового завтрака", честно признал, что Пушкиногорье пока не имеет качественной инфраструктуры для приема большого количества людей. - Первый спектакль будет бесплатным для жителей Пушкинских Гор и окрестностей. На второй спектакль мы ждем туристов, которых будут подвозить на автобусах из Пскова и Петербурга. Планируется и трансляция по телеканалу "Культура". - Еще свежа в памяти постановка "Хованщины", осуществленная мэтрами Б.Покровским и М.Ростроповичем, и вот опять новая премьера "Хованщины", на которую Большой тратит 800 тысяч долларов. От кого зависит репертуарная политика в театре? - Это прерогатива музыкального руководителя и руководителя оперы. Я как генеральный директор не имею никакого морального права сказать "нет" или "да". У нас еще есть для этого Совет попечителей. Это очень серьезная организация для театра. Во-первых, финансовая опора, потому что в Совет входят самые крупные представители отечественного бизнеса. Это ново и для нас, и для России, потому что раньше в основном нашими спонсорами были зарубежные компании. Конечно, члены Совета - наши главные консультанты в отношениях Большого театра с внешним миром. Совет собирается два раза в год, когда утверждаются планы - в основном финансовые, а в промежутках работают комиссии - финансовая, юридическая, кадровая, по спецпроектам. Это очень серьезная поддержка менеджмента, руководства театра. - Елена Коваль из Новороссийска спрашивает, решится ли ГАБТ на совместную постановку с Мариинкой? - Я продолжаю надеяться, что мы все-таки найдем общую тему с Валерием Гергиевым - мы постоянно к этому возвращаемся, но никак не можем договориться, что же будем ставить вместе. В последний раз я предложил сделать "Турандот". Он серьезно подумал над этим и сказал, что поздновато. Дальше возникла идея совместной постановки "Американцев" на сцене филиала. Опять Валерий Абисалович думает. Я надеюсь, что он предложит нам что-то свое. - Один из главных упреков критиков Большому театру - отсутствие немецкой и французской оперы, в репертуаре представлены исключительно русские и итальянские. М.К.: В будущем сезоне как раз мы хотели пригласить спектакль "Ковент-Гардена" "Кавалер роз" Штрауса в постановке знаменитого кинорежиссера Шлезингера. Но получилось так, что в это время на сцене Большого будет репетироваться балет "Собор Парижской Богоматери". И выпустить одновременно два таких больших спектакля, а еще в придачу "Руслана и Людмилу", будет очень трудно. Поэтому решили взять другую, уже немецкую постановку "Кавалера роз"- она поновее и посовременнее, и будет показана через сезон. - Будет ли Большой театр приглашать зарубежных звезд для своих спектаклей? (Андрей Савинофф из Москвы). - Безусловно, будем приглашать и постановщиков, и солистов. Мы уже перешли на долгосрочную форму планирования репертуара - на четыре-пять лет вперед. Делаем это для того, чтобы синхронизировать наши творческие планы с ведущими зарубежными театрами, с которыми мы сейчас плотно общаемся и дружим. Известно, что серьезные, именитые исполнители планируют свою жизнь надолго вперед, и речь идет не только о зарубежных звездах, но и о наших соотечественниках, которые много работают за рубежом. - А какие театры вы могли бы назвать в числе своих партнеров? - Прежде всего Парижская опера, Ла Скала, "Ковент-Гарден". Оркестр Парижской оперы впервые приезжает к нам в Москву в сентябре с двумя концертами из произведений, которые были в разные времена написаны специально для Парижской оперы. Балет Ла Скала привезет в Большой свою постановку "Ромео и Джульетта". Далее к нам приезжает балет "Ковент-Гарден", а мы едем к ним, в Лондон. В декабре с Варшавской оперой обменяемся спектаклями. То есть обменный процесс, что называется, пошел. - Вопрос Маквале Филимоновне от Галины Борисовны Гурьевой: что труднее - петь в опере или руководить оперной труппой? М.К.: И то, и другое непросто, главное, нигде не фальшивить. Важное новшество в театре - мы все теперь решаем вместе, коллегиально. У всех свои претензии и амбиции, но мы стараемся всех понять. А.И.: Нагрузка на Маквалу Филимоновну увеличилась по сравнению с ее предшественником во много раз по той причине, что сегодня в оперную труппу входит целый ряд подразделений, которые раньше были самостоятельными. Я за нее переживаю... - Григорий Пасечников из Петербурга интересуется вашими летними планами. - 11 июня начинаются гастроли в Вашингтоне, в "Кеннеди-центре" концертом, в котором примут участие хор, оперные солисты. Покажем наши балетные спектакли "Лебединое озеро" и "Баядерку". В конце июня оркестр ГАБТа дает симфонический концерт в Петербурге, в парке перед Русским музеем. Летом участвуем в двух фестивалях - Афинском и Люблянском. А осенью предстоят большие балетные гастроли в Японии - три недели, затем семь недель в США и короткие гастроли в Каннах. - Большой всегда был любимым театром царей и правителей. Говорят, Сталин смотрел "Лебединое озеро" не менее 20 раз. А кто сегодня ходит к вам из власть имущих не для протокола, а для души? (Н.Савченко из Перми). - Прежде всего председатель Конституционного суда Марат Баглай - пожалуй, самый профессиональный зритель, потому что бывает на наших спектаклях регулярно. Особенно любит оперу и, что важно, находит возможность после спектакля позвонить и поделиться впечатлениями. Человек в этом смысле очень образованный, живо интересующийся всеми новостями культуры. Министр труда Александр Починок ходит и на оперу, но предпочитает все-таки балет и очень тонко чувствует его. - Игорь Чурилин из Ростова пишет, что из Интернета он узнал о книге "Как просить денег на культуру?", соавтор которой Анатолий Иксанов. - На самом деле есть две книжки. Одна из них - "Как просить деньги на культуру?". Это был анализ американского опыта, поскольку известно, что у американцев финансирование культуры в основном идет от спонсоров, попечителей, меценатов. Это была оценка американской ситуации. А вторая книжка была уже о переносе этого опыта на российскую почву. Она называлась "Благотворительный фонд БДТ. Теория и практика успеха". Первое, что я сделал, вернувшись в БТД директорствовать после стажировки в США, так это создал Совет попечителей театра, который, к счастью, по сей день очень эффективно работает. - Поделитесь с читателями "Российской газеты" тремя главными правилами: как попросить деньги на культуру, чтобы вам не отказали... - Во-первых, нужно просить деньги под конкретный проект. Просить деньги бессмысленно, если человек, который готов дать деньги, не знает, на что они пойдут. Второе обязательное условие - прозрачность расходования этих средств и каков результат от вложений. Можно ведь деньги просадить, как в черную дыру. Обидно, если просишь на спектакль, а он оказался неудачным. Это катастрофа, тогда можно забыть дорогу к этому спонсору. И третье правило - личный контакт с человеком, который дает вам деньги на проект. Обязательны личные встречи и по возможности на самом высоком уровне как с одной, так и с другой стороны. - Каков процент спонсорской поддержки в общих расходах Большого театра? - К сожалению, незначительный, сегодня порядка 7 процентов. Но и это тоже деньги. - Наталья Сергиевская из Москвы: "В кино есть такое выражение - "откат". Киностудии сейчас называются банно-прачечными комбинатами? Вам приходилось сталкиваться с тем, что спонсор легко дает два миллиона на премьеру, но тут же просит втихую вернуть ему половину?" - С первого дня, когда создали попечительский Совет, не было ни одного случая, чтобы мы занимались подобными манипуляциями. Найти достойных партнеров, которые искренне вкладывают деньги, а не требуют что-то в ответ, - очень большая проблема. Если появляется вопрос отката, все наши разговоры прекращаются. По той элементарной причине, что я дорожу своим именем. Я просто не рискую заниматься какими-то операциями, за которые меня или наших партнеров привлекут, я просто этого боюсь. - Бизнесмен из Таганрога Валерий Иосифович интересуется: каковы перспективы меценатства в нашей стране, которое пока не поддержано законом? - Наши меценаты, спонсоры - безусловно герои, потому что они отдают деньги, совершенно не имея никаких за это льгот, как на Западе. Нет такого закона! Я преклоняю голову перед этими людьми, честь им и хвала за это. Конечно, есть такое понятие, как благотворительная политика корпорации. И она, как правило, зависит от интересов руководителя. Поэтому мы счастливы, если встречаем такого бизнесмена, как Алишер Усманов, который просто обожает оперу. И ходил в Большой театр еще студентом по пропускам. Сегодня он один из главных вкладчиков в наши проекты, он финансирует "Турандот". - Что вы можете рассказать в связи с той утечкой, которая произошла в СМИ, о проекте современной оперы с музыкой Леонида Десятникова и либретто Владимира Сорокина? - Мы действительно подписали контракт, по которому театр будет рассчитываться только в случае, когда эта работа будем нам предъявлена, мы ее оценим и возьмем к постановке. Мы говорим о командной работе, договариваемся давать согласованную информацию, и вдруг появляется статья о том, что Большой претендует поставить что-то в подражание "Жизни с идиотом" Шнитке и Ерофеева. Я прочел это, будучи в Финляндии. Честно, слегка расстроился. - Ваш предшественник на посту директора В.М.Каконин на все вопросы о спекуляции билетами у колонн театра отвечал: "Это не проблема театра, это проблема общества". Вы, наверное, первый генеральный директор, который пришел и сказал: "Проблема билетов Большого театра - это прежде всего проблема существования Большого театра". - Это действительно так. Проблема спекуляции - это отток театральных денег в левые структуры. Поэтому я и пригласил консалтинговую компанию "Маккинзи" проанализировать международную практику и предложить нам систему работы с билетами. Всем известно, что существовала установленная театром цена на билеты и их рыночная цена. Эта дельта оказалась колоссальной, по предварительным расчетам - порядка 2 миллиона долларов в год чистыми, которые уходили спекулянтам. Когда мы ввели компьютерную систему продаж, то оказалось, что 4 миллиона 200 тысяч долларов мы заработали сверх того, что получали раньше. Эти деньги вернулись в театр, за счет этих средств мы сделали дополнительные спектакли, повысили сразу зарплату и опере, и балету. Причем значительно. Вот это тот самый резерв, который мы искали. - В советские годы появилась знаменитая статья Артема Боровика о клакерах, о том, как специально нанятые люди делали успех или провал солисту. Сегодня клакеры по-прежнему делают овации в Большом? (Петр Филиппович Максимов, Ногинск). М.К.: Если спектакль безнадежно плох, то публика не пойдет за клакой. Тогда эти заводилы очень смешно смотрятся. А вообще, на мой взгляд, такие люди очень нужны. Иногда публика сидит, ей нравится, но, не имея привычки, зрители даже не знают, что такое повторить или вызвать на бис. Артист отдает огромную энергию, и публика тоже должна чем-то отвечать, если это заслуженно. Я вспоминаю, когда на спектаклях Плисецкой, Васильева, Образцовой появлялись такие фанаты, то они создавали тот особый колорит Большого. Называйте их как хотите: клакеры, поклонники, "группа поддержки". Они выбрасывали цветы с балконов, бисировали. Это было заслуженно? Да. Публику тоже надо воспитывать, потому что иногда она просто не знает, как можно и нужно выражать свое мнение, свои чувства. Я знаю, что если в "Метрополитен" с последних ярусов мелкие фантики летят, это считается самым большим успехом у публики. Это принято, это принимают и Паваротти, и Доминго. На Западе люди, которые обожают оперу, ходят на все спектакли, знают всех исполнителей, это особая публика. Конечно, когда человек не заслуживает такого приема, а кто-то орет "Браво!", - сразу видно, что это подстроено, и такие клакеры вызывают раздражение. Но иногда, когда хорошее исполнение, надо обязательно, чтобы были такие люди... - Ведь клака в Большом уникальна, в Мариинском театре ее, например, нет... М.К.: В Мариинке идут фантастические спектакли, после спектакля хлопают долго, потом занавес закрывается, и публика перестает хлопать. Нет этой группы поддержки, которая может продлить радость. Ведь публике тоже интересно высказаться, выразить свои эмоции так открыто! А.И.: Другое дело, клаке с моим приходом стало жить сложнее. В театре много людей работают - 2600 человек, я всех в лицо не знаю, были смешные ситуации. Выхожу, допустим, на улицу. Со всеми здороваюсь, они у меня панибратски интересуются: "Как дела?" Я отвечаю, беседую, затем интересуюсь: "Кто это?"- "Это клакеры". - А теперь самый сложный вопрос. Вы только что назвали цифру: 2600 человек. С одной стороны, это позволяет ставить грандиозные постановки, на которые не замахнуться другим театрам. Но есть и обратная сторона - люди вчерашнего успеха становятся балластом. Многие специалисты считают, что кадровый вопрос в Большом практически неразрешим. - Самый тонкий, деликатный вопрос, как расстаться с людьми, которые прожили в театре 20, 30 лет жизни, но сегодня не соответствуют тому уровню, который мы предъявляем нашим артистам. Как отправить бывшую звезду на пенсию? Это конфликт. Естественно, оппозиция появляется смертельная. Тут же начинается сбор подписей под письмами. Опыт обращения в вышестоящие инстанции у сотрудников ГАБТа очень большой. Ну что делать? Тут вопрос стоит так: либо Большой с сегодняшней репутацией, либо Большой со вчерашней славой. Кстати, Маквала Филимоновна снимает огромное количество психологических проблем в коллективе, потому что ей абсолютно доверяют. В этом смысле она для меня громоотвод. Проблему перевода всех на контрактную систему согласно новому Трудовому кодексу мы должны решить до конца июня. С частью людей мы не продлим контракты на следующий сезон. Дальше встает вопрос структуры творческого коллектива. Мы создали планы до 2006 года, стало быть, и структура труппы должна отвечать репертуару. Поэтому мы заключаем контракты на год. Только на год. М.К.: Мы остаемся репертуарным театром. Поэтому у нас есть постоянная часть труппы, есть и будет переменная. - Люди переходят на контрактную систему, и многие из них - большие профессионалы - в отчаянии. Страх остаться без работы еще и оттого, что они не имеют приличной пенсии, которая обеспечит им достойную жизнь. М.К.: Это действительно ужасно. Мы не можем это решить, это государственная проблема. Если бы я осталась без работы, то не могла бы на свою пенсию существовать. - А фонд поддержки ветеранов Большого театра существует? А.И.: Да, но это не решает проблему! У нас базовая зарплата очень маленькая, равна пенсии. Теперь мы хоть добились, чтобы за разовые спектакли артисты получали в 5 раз больше, чем раньше. Это огромный шаг вперед. - Расскажите для наших читателей, из чего складывается зарплата артиста Большого театра. А.И.: Оплата творческих работников состоит из двух частей. Это основной оклад - от 1800 до 2500 рублей, за который они должны ходить на репетиции, на спевки и т.д. Вторая часть - оплата гонорарная, за конкретную работу, за спектакли, которая определяется из двух составных: сложность партии и уровень мастерства, который тоже по этой системе определяется. Поэтому народный артист Советского Союза за сложную партию в опере получает еще 500 у. е. Вот Маквала Филимоновна сказала о том, что этот народный артист может оказаться занятым в году 3-4 раза. Поэтому на целый год получается немного. На Западе каждый может откладывать на старость, на пенсию по своему желанию, возможностям. Там система отлажена. В России - это одна из главных проблем сегодня. Катастрофа заключается в том, что наши люди проработали не менее напряженно, чем те же их коллеги на Западе, а в результате пришли к тому, что прожить на пенсию не могут. Наши певцы, например, которые много сезонов выступали в Германии - Нестеренко и Атлантов - получают пенсию в Германии. Это о чем-то говорит... - Айрат Рахматуллин из Нальчика интересуется, чем закончились судебные разбирательства по поводу выступлений "самозванцев" под маркой Большого театра. В Израиле суд закончился? - Идет сложный судебный процесс, оценка морального ущерба, который нанесен Большому театру, оценена в 250 тысяч долларов. Это очень много. Поскольку сегодня в Израиле события кровавые и сложные, мы в процессе переговоров постепенно снизили сумму до 100 тысяч долларов, и, я думаю, что мы пойдем на мировую с тем, чтобы, скажем, эти деньги передать в фонд пострадавших от терактов. Психологически сегодня тяжело в борьбе за торговую марку требовать деньги от израильтян. - Вопросы от читательницы А.Семеновой: "Гергиева хвалят за то, что он ставит спектакли в основном для своих артистов, Большой сегодня делает акцент на приглашение прим со стороны. Чем это вызвано?" А.И.: Труппа сегодня большая. Поэтому наша задача - избавиться от балласта, чтобы на сцену выходили исполнители высшего уровня. Вторая задача - поиск исполнителей не вообще, а соответствующих конкретной партии... М.К.: На конкурсной основе мы ищем молодых певцов. В "Хованщине" участвуют артисты, набранные по конкурсу. Прослушивание устраивается несколько раз в сезон: объявляется конкурс на конкретную постановку и конкретную партию. Не просто в труппу Большого театра, как набирались раньше. - Вопрос Н.Семеновой из Москвы: "В течение 40 лет я посещаю Большой. Если на великой сцене выступает Басков, то это не то что мировой уровень, это даже не среднероссийский..." А.И.: У Баскова есть все данные, чтобы достичь высот в оперном искусстве, но ему нужно серьезно поработать. М.К.: Баскову нужно определиться, что для него важнее - эстрада или Большой театр. Пока превалирует эстрада. - С балериной Анастасией Волочковой у вас контракт на какое время? (Антон Симаков). А.И.: До окончания следующего сезона. - В России в последнее время происходит напор массовой культуры. Могли бы вы, господин Иксанов, сказать: пока я генеральный директор, этот человек на сцене Большого театра петь не будет... (С.Ищенко, Пермь). - Безусловно, я могу это сказать и говорю. И получаю достаточно часто за это. Как вы понимаете, у нас систему телефонного права еще никто не отменял. Возьмем выступление Баскова с Кабалье: меня просто заставляли дать сцену 7 и 8 марта на этот концерт. Я доказывал, что Басков-шоумен - это одно, если он солист Большого театра и поет "Евгения Онегина" - это другое. Но, пользуясь тем, что он солист в Большом театре, устраивать свои концерты на этой великой сцене он не будет! Таких звонков-просьб-предложений, к сожалению, поступает очень много. Но пока я на этом месте, буду держать оборону. - Юрий Николаевич Григорович, уходя из Большого, сказал историческую фразу: "Ноги моей больше не будет в этом театре!". Он вернулся вместе с "Лебединым озером". Вернется ли Владимир Викторович Васильев? - Васильев очень много ездит сегодня по миру. Он ставит спектакли, он востребован, популярен, работы, полагаю, у него хватает. О Васильеве я могу сказать только хорошее, потому что ни одного злого слова после ухода в адрес театра никогда и нигде он себе не позволяет. Это человек деликатный, ранимый очень, поэтому в театр он не приходит. Но всегда отмечает все важные события в жизни театра, он обязательно откликается телеграммой, письмом, факсом. - Через Большой проходят огромные финансовые потоки. У театра "крыша" есть? (А. З.). - Если человек под этими инициалами хочет нам предложить свои услуги, то я спешу его разочаровать: у нас есть крыша - Министерство культуры. Есть Юрий Лужков, сопредседатель попечительского Совета. - Криминальный бизнес на вас оказывает сильное давление? - Как ни парадоксально, нет. На самом деле я этого боялся, когда мы отняли эти 4 миллиона долларов прибыли от продажи билетов у спекулянтов. А это же не просто спекулянты, это же структура, мне называли, какие группировки в том участвовали. Были заходы к руководителю касс: "Надо будет стрелочку забить с вашим генеральным, слишком уж он далеко пошел!" Но все закончилось разговорами. Больше, как это ни парадоксально, этого не происходит, хотя вовсе это не значит, что так мирно будет всегда. Разный бизнес живет вокруг театра, возьмите хоть ресторанный. Как только стало известно, что мы решили объявить конкурс на буфетное обслуживание зрителей - знаете, сколько ресторанов, кафе, предпринимателей оказались готовы развернуть свои буфеты в Большом! А мы с ними боремся, чтобы цены на бутерброды с икрой не были дороже билета в Большой. - Вопрос Гузель Исмаиловой из Набережных Челнов: "Как попасть в царскую ложу?" - В царскую ложу билеты не продаются, поскольку у нас определенные места в театре предназначены для официальных делегаций - глав государств... Как еще указано в положении: для ведущих деятелей культуры, искусства, науки... Но мы готовы вместе с "РГ" провести День открытых дверей для читателей вашей газеты с тем, чтобы и царскую ложу показать, и вообще познакомить людей, никогда в Большом не бывавших, поближе с нашим театром и нашими людьми. - Спасибо за предложение. Непременно этим воспользуемся при открытии нового сезона в Большом.